В госпиталь поступил больной для лечения по поводу смещения мениска. Через 12 месяцев он все еще оставался в госпитале. После 10-месячного лечения сохранялась полная потеря функции. В чем же причина такой задержки? Какими осложнениями она вызывалась? Диагноз был поставлен правильно, и поврежденный хрящ удален. Операция была выполнена безупречно и рана зажила первичным натяжением. Не наблюдалось повреждений связок, образования синовиального выпота и артрита. Правда, мышцы были слабы, и, несмотря на ежедневный массаж и манипуляции, сустав оставался тугоподвижным. Походка была медленной и неуверенной. Больной даже не пытался бегать. Лечащий хирург упрекал больного в отсутствии усилий с его стороны, в депрессии, отсутствии заинтересованности в выздоровлении. Было странным видеть такие настроения у добровольца-летчика. Депрессивное состояние было понятным, поскольку по прошествии 10 месяцев нарушение функции было большим, чем в день госпитализации. Больной не проявлял достаточного интереса потому, что никто не обращал на него внимания и создавалось впечатление, что он безнадежен. Больной был недоволен, так как не верил, что выздоровление задерживается по его вине.
Когда его перевели в ортопедический восстановительный центр, он увидел небо, море. До этого он несколько месяцев видел только каменные стены госпиталя и его коридоры. Ветер овевал его лицо, он чувствовал весну, спал не в палате, а в обычной комнате, вокруг не было медицинских сестер, не слышался запах лекарств. Комнаты были уютно обставлены, украшены цветами. Стол был разнообразным. Он был окружен атмосферой комфорта и жизнерадостности. Врач, который исследовал его, говорил о сращениях и восстановлении силы мышц, объяснил те симптомы, которые беспокоили врачей, расспросил больного о семейных обстоятельствах. Подход был необычным, но показался приятным. Больного обучили упражнениям и поместили в группу людей, полных жизнерадостности и энергии. Больной заразился их оптимизмом и воспрянул духом. Его обучили ходить, не хромая, и поздравили с этим. Больной начал улыбаться. Когда он ленился, ему с достаточной твердостью указывали на необходимость работы. Его приучили делать ритмические упражнения с наступанием на кончики пальцев в постепенно ускоряющемся темпе, удлиняя на 2,5 см каждый шаг. Прежде чем больной сообразил, в чем дело, он уже научился снова бегать, хотя не бегал перед этим уже около года. Он стал играть в мяч, получал от этого удовольствие. К нему вернулась жизнерадостность, глаза заблестели. Он занимался гимнастикой, играми на поле, плавал в бассейне, катался на велосипеде по дорожкам, слушал лекции, ходил на концерты. Время проходило очень быстро, потому что он был все время занят. Через 7 недель он приступил к исполнению своих обязанностей в воинской части. «Нерв в коленном суставе» был забыт. За 10 месяцев лечения произошла полная потеря функции, за 7 недель - полное восстановление ее.
Что обусловило этот поворот от безнадежности к успеху? Было ли это влияние свежего воздуха и физических упражнений и восстановления силы мышц, лечения спаек и устранения болей. Правильный ответ был известен Платону 2000 лет тому назад: «Самая большая ошибка при лечении болезней делить врачей на врача для тела и врача для души. Они не разделимы». Физическое и психологическое воздействие - это единое целое. Физическое лечение недостаточно, оно требует дополнения. Недостаточно лечить разорванные связки или сломанные кости и ждать, что больной сам при своем неведении сумеет излечить слабость мышц или тугоподвижность суставов. Больной не знает, как отличить боль при сращениях, которые требуют упражнений, от боли при артрите, требующем покоя. Нельзя ждать, что он сам завершит свое лечение. Развитие силы мышц и мобилизация суставов требуют такого же искусства и внимания, как лечение перелома. Упражнения должны быть точно установленными, систематическими. Больного следует обучить ходьбе, подниманию по лестнице, бегу, прыжкам. Но одних физических упражнений недостаточно для восстановления функции. Больной должен понять причину своей инвалидности. Уверенность в выздоровлении должна оказать на него определенное воздействие. Не следует допускать превращения его сомнений в отчаяние; опасения должны быть рассеяны. Надо помочь больному разрешить его социально-бытовые вопросы. Надо уничтожить его страх перед будущим. Обязанность хирурга лечить не только тело, но и психику. Раньше физическое лечение не доводилось до конца, а психологическое воздействие совершенно отсутствовало. Когда больной приходил к заключению, что у него остается постоянное нарушение функции и ему предстоит судьба инвалида и пенсионера, его осуждали и называли симулянтом. Можно ли допустить большую несправедливость? Такими симулянтами становятся, а не рождаются. Функциональные нарушения являются осложнением лечения перелома и требуют не меньшего внимания хирурга, чем неправильно сросшиеся и несросшиеся переломы. Buchan указывал: «Недостаточно иметь специалистов для лечения физических болезней и специалистов в области психических болезней; врачевание должно осуществляться одним лицом. Хороший врач должен быть обязательно и психологом. Каждый совет и исследование, любая подготовка к репозиции или операция, каждая беседа с больным и его родственниками является поводом для проявления этого искусства. Здесь не требуется особых аппаратов. Правильное поведение и установка хирурга дают ему возможность проводить восстановительное лечение даже в элементарных условиях. Без такой установки лечение остается безуспешным даже в прекрасно оборудованных учреждениях».
------------------------------
Переломы костей и повреждения суставов
------------------------------
| < Пред. | След. > |
|---|